Солдаты просто выполняли свой долг. Они не принимали решения, а выполняли приказы. Им нужно было останавливать людей и  проверять их, они этим и занимались. И ночь даже прошла спокойна. До этого момента.
Солдаты даже толком не поняли, что случилось. Они просто хотели поинтересоваться у прохожего, кто он такой и куда направляется, как и у предыдущих горожан, которых им довелось встретить этой ночью. Конечно, кто-то из них был не совсем трезв, но никто не реагировал так, как этот мужчина.
Британцы и опомниться не успели, как один получил по морде (иначе и не скажешь), другие оказались на земле. А в следующую секунду один из них получил резаную рану ноги, а преступник (иначе его считать уже нельзя) бежал прочь.
Сначала подскочил ударенный и оскорбленный, он вскинул ружье и выстрелил, промахнувшись. Громко выругавшись, рядовой помчался следом за мужчиной. Кричать, чтобы тот остановился и сдался, было больше, чем бессмысленно, поэтому англичане не стали тратить на это время. Второй рядовой также подскочил и побежал следом, оставив раненого одного.

Выстрелы в такой час точно наделают много шума. В предрассветной тишине их слышно отовсюду так, как будто стреляют рядом с каждым человеком в отдельности. А потому, скоро в этот уголок городка должны были сбежаться другие англичане, что ходили в патруле по городу.
А, пока этого не случилось, рядовые, крича на убегающего, завернули в тот же переулок и выстрелили снова.

Уже достаточно набрав скорость, Ив чуть было не пробежал мимо очередного переулка. Крики все не стихали, более того - сапер чувствовал, что еще немного стоит побегать "вслепую" по этим кривым грязным улочкам и очередная встреча с "краснопузыми" ему гарантированна. Но сейчас ничего нового и более умного как бег через переулки Счастливчик в данный момент придумать не мог, поэтому и оставалось лишь довериться своей счастливой звезде и бежать не оглядываясь.
Неожиданно для самого себя Ив услышал французскую речь - такую родную и благословенную.  Речь самого Императора, речь его Отчизны и дома. Долго раздумывать над своим теперешним состоянием Ив не стал - делать было нечего. Может в другой какой ситуации он бы дважды взвесил все "за" и "против" прежде чем идти куда-либо на вражеской территории с незнакомым ему человеком. Но не то сейчас время, не то.
- За мной патруль "островитян" кх-, мсье... - немного запыхавшись выдавил Ив не сбавляя темпа бега, при этом не выражая особо протеста против того, что его увлекают в неизвестном направлении...

Его практически без церемонно втолкнули в открытую дверь, хоть в конкретный данный момент Ив и не протестовал особо против подобного фамильярного отношения - не до любезностей когда жизнь на волоске. При этом Счастливчик знал, что он солдат Императора и значит, что его жизнь - капля в море жизней отданных за свою страну. Более того, он знал и готов был отдать ее как и все, что имел, но не здесь же, не в грязной подворотне, когда это не принесет победу его любимой Франции.
Прижавшись спиной к стене, он остановил вырвавшийся воздух, что спер грудь и начал вслушиваться в топот ног английских солдат, даже забыл дышать на время. И только вопрос, заданный на родном языке заставил старого солдата выдохнуть и снова вернуться к реальности.
- Ив де Блан, мсье. - заговорил Счастливчик, выпрямившись и расправив свой немалые плечи, в одну секунду сапер собрался и вытянулся. Кто бы ни был этот человек, негоже выглядеть грязным оборванцем французскому солдату. Враг он или друг, но Ив солдат величайшей армии и вести он себя должен так же, пусть даже и одет в рванье, сути это не меняло. - Гренадер сорок шестого полка Его Императорского Величества. - понимая, что чуть было не выкрикивает последние слова от распирающей его изнутри злобы и гордости, Счастливчик немного сбавил голос.
- А вы, мсье? С кем имею честь?..

Еще больше расправив свои немалые плечи, как известно в гренадеры мало костных не брали, и вздернув подбородок Счастливчик вытянулся по струнке в присутствии старшего по званию, пусть и не офицера своего подразделения.
- Сапер, мой капитан. В полку гренадер приравнивается к званию капрала.
После чего позволил себе немного расслабится и увлечь себя на кухню, где было тихо и была возможность нормально поговорить, не оглядываясь и не прислушиваясь. По крайней мере Ив на это рассчитывал. То, что за спиной уже не было слышно топота английских сапог само по себе успокаивало и позволяло немного утихомирить сердцебиение.
- Прошу простить меня за подобный внешний вид, капитан. Но по улицам опасно ходить в мундире солдата Франции, вот мне и пришлось изменить внешность и подстроится под местное население любыми доступными для меня способами. - гренадер позволил себе немного усмехнуться. - Как видите, идея выйти в город, чтобы разведать ситуацию оказалась достаточно опасной, я бы сказал провальной, если бы не наша встреча. Тем не менее ситуация в городе такова. Несколько местных грабителей попытались прорваться через патруль англичан. Один был убит, а англичане перепугались и начали усиливать свои патрули, что и сыграло со мной злую шутку. До этого я уже показывался англичанам на глаза, но в качестве племянника одного местного работяги и меня не трогали, но сейчас - все обстоит по иному. Краснопузые подобно рою диких пчел, а сейчас... сейчас это будет еще сложнее. Так или иначе, но у меня есть тайник с оружием и формой. И я жду ваших распоряжений, капитан...

- Благодарю за понимание, капитан. Ив действительно чувствовал себя неудобно, сменив свою форму на рванье беглого висельника. Еще более было неудобно находится в подобном вида в присутствии офицера. Хотя собственный внешний вид не настолько волновал Счастливчика, как город заполненный вражескими солдатами и офицерами. Тем более, что для предприятия каких-либо действий было необходимо вернуться на кладбище за вещами и оружием.
- Я не думаю, что меня настолько хорошо рассмотрели, но вновь вернуться на кладбище, где мы прятались с Огюстеном. Это гренадер из моего полка. Он... - как то неожиданно на мгновение перехватило дыхание. Непонятно только из-за гибели солдата и товарища, хотя, сколько их похоронил Ив за свою службу; то ли от всей этой беготни... - он умер от ран. На том же кладбище у меня тайник и союзник временный. Хотя, считаю, что в самом городе мы сможем уйти от любой погони - тяжелее всего будет на том самом мосту, где убили накануне беглого преступника. Чтобы добраться до кладбища необходимо что-то выдумать. - Немного подумав, добавил. - Или же пересекать водную преграду вплавь...
В любом случае сейчас Ив был доволен, что встретил кого то из своих. Тем более наличие старшего по званию давало возможность его мозгам хоть немного отдохнуть. В правило вступало всем известное солдатское правило: офицеры отдают приказы - солдаты их исполняют.

Во времена спокойной парижской жизни Ирен просыпалась навстречу новому дню, когда солнце уже распаляло свои лучи на горизонте. Она не могла проснуться на рассвете, это было для нее слишком тяжело, и когда никто и ничто ее не беспокоило, могла подолгу валяться в мягкой постели. В эту ночь ей повезло, и пусть она была не дома во Франции, а всего лишь в маленьком немецком городке, но ей было мягко, тепло и уютно. Поэтому, наконец расслабившись и абстрагировавшись от внешнего шума и суеты, Ирен сладко спала. И не слышала она никаких криков с улицы и топота.
Проснувшись, она не сразу вспомнила где она и как это связано со вчерашним вечером, но постепенно просыпаясь, Ирен припомнила и свою разведку в кабаке и слежку за фрау Шрайбер, контузию поленом и плен у месье Ривара. Еще почему-то вспомнились приставания Жан-Люка и факт того, что им раскрыт ее секрет. Вобщем, восстановив в памяти вчерашний день и свои планы на этот день, француженка встала с кровати.
Капитана в комнате не было, и это несколько озадачило ее. Ввиду его слабого состояния, она понадеялась, что с ним все в порядке, хотя все же была даже рада, что он не застал ее пробуждение и ей не пришлось вновь прикрываться от него и краснеть от смущения.
Одолжив у гостеприимной фрау умывальню с теплой водой и зубной порошок, Ирен приступила к «водным процедурам». Мысленно она уже придумывала что скажет любезным Шрайберам и капитану Ривару, и представляла как отправиться обратно в лагерь.
Надев штаны и накинув на плечи мундир, она вновь «перевоплотилась» в Маркуса. Выйдя из комнаты, Ирен спустилась вниз и направилась в кухню, на ходу застегивая пуговицы мундира. Оттуда доносились мужские голоса. «Наверное Жан-Люк и герр Шрайбер уже ведут беседы о войне» - подумалось ей.
- Доброе утро, господа. Как спалось? - на французском ровным и немного легкомысленным тоном спросил прусс.
Ввиду того, что когда она заходила, голова ее была опущена, а взгляд направлен на нижние застежки мундира, Ирен не сразу заметила, что в кухне с Риваром не Шрайбер, а совсем незнакомый ей человек. Заправив пуговицу в последнюю петельку, она подняла голову и уставилась на мужчин.
- Ой... Простите, - она в нерешительности смотрела то на одного, то на другого, не зная что и думать. На ее сонном юном лице так и застыл немой вопрос «Кто это?» обращенный к незнакомцу.

Жан-Люк Ривар представил молодую Ирен как рядового французского солдата, которому посчастливилось выучить такой необходимый сейчас язык, как немецкий, и раздобыть прусскую форму. Капитан даже похвастался, что этот рядовой обитает в британском лагере и может докладывать им, как обстоят дела у красномундирников.
После непродолжительного разговора, Ирен ушла, ведь той нужно было быть в лагере, пока ее не хватились, а двое солдат остались в доме ювелира и его семьи. Никому из них не хотелось подвергать Шрайберов, что приютили Ривара, опасности, а потому было решено найти другое укрытие.
Несмотря на то, что фрау Шрайбер уже проснулась и во всю хлопотала на кухне, пытаясь как можно быстрее накормить нового гостя, уходить следовало немедленно. Французы итак уже достаточно задержались за разговорами, а британские солдаты вот-вот могли нагрянуть с обыском. Они-то не дураки, уж заприметили, в каком районе скрылся беглец.
А потому Ривару следовало тот час собраться и уходить. Вещей у него было не много – только французская форма, но ее оставлять ни в коем случае было нельзя. Не француз, так его форма могла указать на Шрайберов как на укрывателей шпиона.
Конечно, добрая фрау тут же стала отговаривать Жан-Люка от ухода, ведь тот еще не до конца выздоровел, а герр Шрайбер только угрюмо говорил, чтобы женщина не вмешивалось. Он гораздо лучше жены понимал причины такого поступка и отвечал за свою семью. Мы сделали, что смогли, чтобы отблагодарить вас, говорил он. И капитан Ривар был с этим полностью согласен.
- Может, свидимся еще, - сказа он напоследок, покидая ювелирную лавку со всеми ее обитателями вместе со своим новым знакомым Бланом.
Прежде, чем выйти за дверь, французы выглянули, чтобы убедиться в отсутствии британских солдат поблизости. Какое-то время после досадного происшествия с Бланом, слышалась английская речь и топот по мостовой, но сейчас на улице было тихо. Утренний город уже просыпался, а это было еще одним поводом поспешить. Конечно, что Ив, что Жан-Люк сейчас выглядели как обычные горожане, но и тот, и другой, разговаривали по-немецки довольно скверно, так что встретить какого-нибудь любопытного прохожего не хотелось.
- Вы знаете место, где нам лучше пересидеть, - тихо спросил Ривар у своего товарища.
- Я сам был на кладбище, но оно за городом. Когда добирался сюда, видел у реки какой-то сарай. Кажется, им никто не пользовался очень давно, - ответил Счастливчик так же тихо.
В знак согласия отправиться туда, капитан кивнул, и двое мужчин развернулись в сторону реки.
Конечно, они старались как можно меньше привлекать внимание. Но волей – не волей, прохожие поворачивали головы им в след. В небольшом городке не так-то просто не выделяться, ведь большинство жителей знают друг друга не только в лицо, но и каждого по именам. А тут два совершенно незнакомых человека - причем один из них шел так, будто ему было очень больно - да еще и с поклажей.
С горем пополам французы добрались к назначенному месту.
- Мне не нравится, что тут рядом кабак, - сказал капитан, - Много людей ходить будет. Пусть местный язык Ривар знал плохо, но питейное заведение можно узнать в любом городе в любой стране мира.
- Так у нас и выбора нет, капитан, - ответил на это Ив. Ему и самому не нравилось близость их временного убежища к общественному заведению, но поделать ничего было нельзя.  Плюс к тому, и Ривар уже несколько устал, ведь он был ранен, и долгое время никуда не выходил. Они и добирались-то окольным путем, периодически останавливаясь для того, чтобы капитан перевел дух.
- Согласен, - буркнул Ривар, и мужчины забрались в сарай.
Кроме старого сена в этой постройке ничего и не было. Оставалось только гадать, зачем кому-то понадобилось строить его здесь. Но вряд ли Блан с Риваром могли раскрыть эту тайну.
Стоило бы завалить чем-нибудь дверь изнутри, чтобы ее никто не смог открыть, но для этого не было ничего. Дверь сарая могла закрываться только снаружи и то на деревянный засов. Французы решили подождать здесь до ночи, подумав, что днем-то никому до этого сарая дела нет, а с наступлением ночи найти себе более приемлемое место.